Если театр начинается с вешалки, то любая, уважающая себя поликлиника - с регистратуры.

Карточки пациентов - это не только истории болезней. Это, прежде всего, история взаимоотношений врача и его подопечного, история доверия, понимания, приязни. История профессионализма на службе у человека.

Профессионализм в сфере лечения - это не только знание таких сложных дисциплин, как анатомия, гистология и прочая, прочая…. Профессионализм врача - это интеллект плюс доброта, помноженная на интуицию.

«Клиника доктора Парамонова» являет собой приязнь по отношению к человеку. Здесь все устроено по уму и от сердца. Просторные холлы, большие окна,  свободные, комфортные лифты… Кабинеты, двери которых, выполненные из светлого стекла, создают ощущение открытости и приватности одновременно. Прозрачность, хранящая тайны пациентов…

Профессор Парамонов ставит знак тождества между словами «душа» и «совесть». Для него это единое понятие. Сам он всю жизнь борется со смертью. С одним из самых страшных недугов и двадцатого, и двадцать первого века - онкологией.

Внутри клиническое радио энное число раз вызывало Виктора Александровича на консультации и пару раз на операции. Он мелькнул в коридоре и пропал. Появился и снова испарился. Затем возник, почти материализовался - как белая стремительная птица.

Визитёры входили и уходили, печаль сменялась на лицах надеждой, а иногда и просто радостью. Какие энергии должны питать человека, чтобы он столько успевал?!

Оперирующий хирург - вот кто такой Виктор Александрович Парамонов. Не знаю как кто, а я, увидев этого человека впервые, была ошеломлена вспышкой энергии, которая буквально заполнила комнату - как свечение шаровой молнии. Невидимой, но ощущаемой.

Энергии жизни профессору Парамонову и впрямь не занимать. Почти три десятка раз был на грани смерти! Несколько раз с трудом размыкал её удушающие объятья. По  словам профессора, в ролях ангелов-спасителей выступали самые разные люди. Возможно, потому и выступали, что для тысяч своих пациентов он тоже являлся и является их личным ангелом-спасителем.

Выпускник Саратовского мединститута и Европейской  школы онкологии, он погружён в свою сферу со страстностью художника или… сапёра. Да,  не удивляйтесь -  извлекая и обезвреживая «мины» этой ужасной болезни, он защищает от смертоносной тьмы организмы самых разных людей.

Не умеющий и не желающий отступать, он брался и до сих пор берётся в своей жизни даже за операции с очень высокой степенью риска. Большинство нормальных, хороших и даже талантливых врачей за такое бы просто не принялись. Слишком неблагоприятны прогнозы.

Но в том-то вся и штука, что профессору Парамонову не нравится быть нормальным.

Для него  ничтожно мало являться и талантливым.

Он сжигает за собой мосты отступления. При слове «смерть» он становится  неудержим, яростен и бесстрашен. С самого мальчишества, когда при посредстве знакомой санитарки юный Витя Парамонов смог увидеть тело, распростёртое в морге, у него отсутствует робость перед смертью. Он не боится, а борется.  Хирург Парамонов и своё жизненное предназначение видит в битве со смертью и болезнями. Уже не одно десятилетие воспринимает проклятый рак как своего личного врага. Но это тот самый случай, когда ярость не разрушает, а созидает, наделяет силой. Он - первым в мире - сконструировал искусственную гортань. Разработка, которая продлила и подарила жизнь многим людям. Впрочем, сам он считает, что это отнюдь не главное дело его жизни.

Виктор Парамонов гордится своими научными статьями - и теми, что уже издал, и теми, что ещё в работе.

Он удовлетворён, что его авторские уникальные методики по операциям при раке горла и головы помогают людям.

Он дорожит своими учениками и гордится ими. Совсем так же, как  родными детьми, – их, детей, много, и он обожает их всех.

Маленькое отступление. Силу  его любви к одной из его дочерей я увидела воочию. Молодая симпатичная девушка сидела на некотором расстоянии от Виктора Александровича и словно находилась под благостным куполом его внимания. Он будто обнимал её взором, интересовался её жизнью. Она была словно совсем рядом, хотя их и разделял стол. Стол - это нечто вещественное, а любовь - явление эфирного, божественного порядка. Мысленно, на каком-то энергетическом уровне профессор Парамонов словно отодвинул стол. Дочь являлась его отрадой и утешением. Трудный день клонился к финалу. С дочерью было приятно разделять финал этого дня…

Ладно, довольно лирических отступлений. Ученики в науке, в искусстве хирургии для него те же дети. Он их интеллектуально пестовал. Затраты в чём-то много круче «пелёночных». Он вкладывал в них собственные знания, намерения, мысли. Посвящал им самый бесценный ресурс в этом мире - своё личное время.

Виктор Александрович Парамонов перечислил с десяток  имён. Имён тех, кем  гордится. В любой творческой сфере весьма высок уровень конкуренции. Множество осведомлённых людей утверждают: в хирургии такой грех, как сальеризм, то есть зависть к более молодому и талантливому, к Моцарту в своём ремесле - явление довольно распространённое.

Множество имен учеников, которые этот человек перечисляет с истинным удовольствием, свидетельствует: сальеризм - не его случай.

Наполненные энергией жизни не способны завидовать. Зависть - примета скудости. Кому природа не додала талантов - тот и погружается в омут уныния и сожаления о собственной невостребованности.

Хирургия - сфера огромная, поэтому на мой закономерный вопрос, есть ли у него любимые операции, Парамонов закивал: горло, гортань. А так же молочная железа, лимфатические узлы. Ещё, пожалуй, щитовидная железа. Это и трудно, и интересно, и красиво.

Хирурги не столь уж редко используют слова о красоте. Пропорции и соразмерности для них чрезвычайно важны. Те, кто видят тела людей беспомощными, те, для кого в этих телах нет тайн, кто способен рассмотреть ландшафты гор и рек в соединениях сосудов и тканей, очень часто поэты по своей тяге к прекрасному. Нет, эти люди не пишут стихов в традиционном смысле этого слова.

Поэзией становятся спасённые от смертельных болезней души.

Интересуюсь у Парамонова:

- А как вы внутренне готовитесь к операции?

Он  не медлит с ответом:

- Проще простого - до настоящей операции я делаю её мысленно. Она рождается в моей голове. Я не подхожу к столу без уже сделанной в голове операции.

- Но ведь что-то может пойти не так! Не по плану.

- Все возможные риски и рифы должны быть прокручены заранее,- чеканит он.- Иначе ты просто не имеешь права заниматься тем, чем занимаешься, - он проговорил это сумрачно и почти скороговоркой. Сомнения в себе и - главное - в силе жизни, в энергии жизни - не его стиль.

Этот мужчина обожает жизнь! Жизнь, красоту, всё то, что бессмертно - живопись, музыку, шедевры зодчества, книги. Но превыше всего он обожает Хирургию. Именно эта прекрасная и пленительная соперница подчас разбивала его семейную жизнь, лишала его выходных, покоя, отдыха.

Хирургия - это валькирия, амазонка, та, на верность к которой он присягнул в глубокой юности. Когда-то, много лет назад, на него, совсем юного, обратил внимание такой крупнейший в России хирург, как профессор Мышкин.

Профессор Мышкин обратил внимание на худощавого, изящного студента. Сквозь юношескую тонкость он различил силу. Даже не так - силищу. И не ошибся.

Этого человека знает медицинский мир далеко за пределами Саратова или России. Он оказался больше, чем оперирующим хирургом – ему удалось создать и организовать крупнейшие в Саратове клиники.

Виктор Александрович превратил свою фамилию больше, чем в бренд - в символ.

Добился, казалось бы, всего: имени, имиджа, материального благополучия, признания своей верностью  хирургии и честным трудом.

Как и любой человек, он хочет благополучия и здоровья своим родным и близким, себе.

Профессор онкологии знает, насколько хрупкая и уязвимая вещь здоровье и как устрашающе оно способно сыпаться, поэтому  умеет за собой следить профессионально.

Он не обольщается и понимает: только здоровье - главный и самый важный капитал любого здравомыслящего человека.

У него пронзительный взгляд и глаза, понимающие много больше, чем он выражает словами.

Виктор Александрович достойно одет, но  в нём нет ничего от гламурного денди.

Он и не может выглядеть гламурно, потому как воины и бойцы не созданы, чтобы блистать, а призваны в мир, чтобы защищать.

Он знает цену словам, жестам и подчас рисует портрет души человека раньше, чем тот успевает сказать первые слова.

Он не только безукоризненно отличает белое от чёрного. Но и белое  от многочисленных, почти неуловимых оттенков серого.

Знает цену дружбе и братству.

Прекрасно осознаёт: кроме осязаемости и конкретности внешнего мира есть и иные миры - духовные и недуховные, и не считает, что приуменьшать или вовсе не видеть их реакцию на все наши поступки способны только поистине неосмотрительные люди.

Виктор Александрович верит в лучшее и считает, что добрые мысли полезны и целебны. Но  он отдаёт предпочтение не просто мыслям - поступкам.

И последнее. Виктор Парамонов назвал свои детища - лечебные учреждения  «Клиникой доктора Парамонова».  Не профессора, заметьте, не академика, чтобы сразу сигналить населению, какая величина создатель этих больниц!  Нет, он остановился именно на докторе. Осознали? Докторское для него, стало быть, выше профессорского. Реальную помощь он ставит много выше самого впечатляющего статуса и научного титула.

Парамоновская визитка тоже не украшена и не обременена многочисленными титулами. «Академик Виктор Парамонов, Консультант ООН». И телефон с электронной почтой. Ничего лишнего. Плотный квадратик бумаги, с одной стороны - белый, с удобным взгляду шрифтом, с другой стороны - цвета сине-лазурного неба. Цвета моря.

Жизнеутверждающая визитка онколога.

Ничего лишнего. Ничего мрачного или способного навести на печальные мысли.

Академик, уважающий в себе доктора.

Оперирующий хирург, сосредоточенно разгадывающий тайны жизни и смерти.

Мужчина, родившийся бойцом и ставший хранителем жизней.

Тот, кто всю свою жизнь  вызывает к барьеру ту, чьё имя никто не любит произносить вслух.

Знаете, почему он так удачлив в своих многочисленных битвах?

Потому что  оберегает себя от ноши пошлой повседневности.

Он избирателен при просмотре телепрограмм и чтении книг. Отнюдь не совсем и не со всеми позволяет себе соприкасаться. Не кичится научными титулами и энергетической силой. Оберегает сердце от низких эмоций. Дорожит собственным родом и благородной поддержкой высоких душ.

Он ощущает себя как воина.

Как одного из тех, кто помогает людям избавляться от тьмы.

И ему привычно на этом пути.

Он твёрдо знает, что родился, чтобы пройти именно этот путь. А все флажки и навигаторы на нём для себя и других он устанавливает сам. Слушая собственное сердце и двух-трёх людей, для которых оно, со всеми его тайнами и битвами, открыто. Более масштабную степень открытости он себе не позволяет - воины не  многословны.

Продолжение следует...

На правах рекламы.
Имеются противопоказания,
необходима консультация специалиста.