Трудности перевода

Известный переводчик Сергей Ильин - родом из Саратова, но здесь бывает нечасто. В один из приездов он рассказал о работе над романами Набокова и всеми любимым Гарри Поттером в эксклюзивном интервью «Резонансу».

- Как вы стали переводчиком?

- По чистой случайности. Я был человеком очень начитанным, в пять лет научился читать, а в шесть меня отец записал в университетскую библиотеку, вернее привел и сказал: вот мой абонемент, пользуйся. Тем более что это было несложно - жили мы на территории университета. В общем, читать начал рано. И к какому-то времени (я тогда работал программистом в Москве) я прочитал всего Набокова на русском языке. Тогда эти произведения, что называется, ходили по руками, существовали как самиздат. Через какой-то срок ко мне попал роман Набокова «Пнин», но уже на английском, я им свободно владел. И роман, прочитанный в оригинале, привел меня в полный восторг. Это оказалось совершенно непохожим на то, что я знал о Набокове. Пытаясь поделиться впечатлениями с женой, я начал ей бурно пересказывать содержание романа и понял, что адекватно объяснить ничего не могу. Тогда-то и сказал: «Сейчас я переведу, сама все поймешь». Постепенно этот перевод в машинописном варианте разошелся по друзьям, которым понравилось то, что я сделал, и они стали мне приносить другие вещи Набокова.

- Почему именно Набоков? Не совсем подходящий выбор для человека, который только начал осваивать перевод, это довольно сложный автор.

- Да, я начал с конца. Обычно переводчик начинает с чего полегче, например с Агаты Кристи. Я же выбрал непростой путь, как поется в песне Юлия Кима, сразу начал с результата. И переводя один роман за другим, я этого самого результата мало-помалу добился.

Стоит отметить, что началось все в 1983 году, а тогда за такие дела «давали по шапке». Все-таки Набоков считался антисоветским писателем, каким он, в сущности, и был…

- Как же распространялись ваши переводы?

- Они печатались на машинке, и в какой-то момент мне опять повезло. У меня был добрый друг, занимавшийся ремонтом ксерокопировальных аппаратов. А по правилам ремонта, прежде чем отдать аппарат, нужно на нем отпечатать 200 страниц. Он и печатал мои работы, еще и сам переплетал - так и расходилось.

К 1988 году я перевел примерно половину романов Набокова, но тогда его уже можно было печатать. Сначала меня опубликовал один журнал, потом другой, а потом появился издатель, который меня довольно долго искал, поскольку мои переводы, по понятным причинам, были не подписаны.

А затем были кризис, дефолт… Мне пришлось подрабатывать, работал даже сторожем, но продолжая переводить. Это стало основным моим занятием. Уже 27 лет я в этом соку варюсь, и, в общем-то, на хорошем счету, даже получил премию за Набокова, у которого перевел всю прозу, кроме «Лолиты»: ее он переводил сам. Там есть свои огрехи, ну, а где их нет? Скажем, Набоков очень долго пытался понять, как перевести слово «джинсы», он придумал: «синие ковбойские штаны». Хотя, надо признаться, что это слово уже существовало в уличном, фарцовочном  жаргоне.

- Кроме Набокова, что вы еще перевели?

- Помимо всего Набокова, на моем счету весь Стивен Фрай (английский писатель, актер и драматург, – прим. авт.) Ну и Гарри Поттер, наконец!

- Как вы стали переводчиком Гарри Поттера?

- Тоже совершенно случайно. Издательство «Росмэн» предложило мне работу. Перевод должен был быть готов за два месяца. Над книгой трудилась команда из двух человек. Над следующей уже из трех – но две недели.

- С чем связаны скандалы из-за предыдущих переводов Гарри?

- Понятно, почему такое негодование вызвал перевод Марины Литвиновой, она действительно дилетант в этом деле. Над переводом «Гарри Поттера и Ордена Феникса» работали сразу три человека: Виктор Голышев, Владимир Бобков и Леонид Мотылев. Голышев – это профессионал высшего класса! 

Недовольство было связано с тем, что имена некоторых героев претерпели изменения, стали отличными от того, что придумала сама Джоан Ролинг, а у нее все имена несут смысловую нагрузку. Но второй переводчик уже не может менять эти имена. Воландеморт или Волдеморт – как правильно? И так и так, и это уже есть!  А недовольные всегда будут.

- В чем популярность Поттера?

- Сама Ролинг - учительница и, естественно, она знает школу изнутри. А все, что там показано, - это семь классов английского образования, но весь процесс обучения перенесен не в обычную школу, а в волшебную, ну и – борьба добра со злом, настоящая любовь и прочее. По мере того, как взрослеют герои, взрослеют и читатели Поттера. Если в первых книгах автор только намекала на чувства, то в последней она уже напрямую говорит об этом. Конечно, подробности не описываются, но уже всем понятно, чем они там «под кустом» занимаются.

- Как вы относитесь к такому явлению, как «народный перевод»?

- Это понятие возникло в связи с выходом Гарри Поттера. Появились люди, которые что-то быстренько перевели и выложили в Сеть. Меня это не впечатлило, все было сделано крайне непрофессионально. Профессия переводчика – это очень сложная работа, иногда приходится работать над книгой по 12 часов, не отходя от компьютера. Что же может один человек сделать за неделю? Так и получается, что наша профессия вымирает…

- Как вымирает? В литинституте конкурс на переводчика самый большой…

- Да, там, кстати, и Голышев преподает. И он отмечает, что уровень студентов падает с каждым годом. Из потока в 40 человек можно выделить 10, и из них останется только пять, которые будут настоящими профессионалами и станут переводить, да и те пойдут в глянец. Хотя и будут получать там хорошие деньги.

Нельзя научиться переводу за несколько лет. Когда я начал переводить, я, во-первых, был уже в зрелом возрасте, во-вторых, «напитался» хорошей литературой, хорошим слогом.

- Над чем вы работаете сейчас?

- Перевожу всеми любимую книгу Марка Твена  «Приключения Тома Сойера». В нашей стране книга существует в двух переводах, первый – Корнея Чуковского, второй – Нины Дарузес. Дело в том, что в переводе отсутствуют реалии того времени, да переводчики и не могли тогда знать эти реалии. А герои у Чуковского разговаривают на языке гимназистов, в оригинале совсем другое впечатление от книги. Да, новые переводы нужны. Помимо Марка Твена, специалисты в один голос утверждают, что необходимо перевести всего Диккенса. 

- Когда вы переводили Гарри Поттера, с вами не случилось ничего мистического?

- О, я такой приземленный человек… Если бы что-то случилось, я бы, наверно, не заметил! Но когда я переводил Набокова, то да, кое-что произошло. Дело в том, что Набоков был знатоком в области лепидоптерологии (наука о бабочках, – прим. авт.), он даже открыл совершенно никому не известную бабочку. И когда я переводил его первый роман, я вышел на балкон – и вдруг ко мне прилетели бабочки, причем в огромных количествах! Они немного покружили вокруг меня и улетели. Будь я человеком мистическим, глядишь, и принял бы за благословение свыше…