Бизнесмен Геннадий Умаров на допросе в суде сообщил, что больше не является акционером ЗАО «Саратовгесстрой», выполняющего подрядные работы по строительству набережной. В Кировском районном суде продолжается заседание по делу министра Александра Суркова, которого обвиняют в получении взятки в особо крупном размере. Гособвинитель считает, что в показаниях бывшего акционера ЗАО «Саратовгесстрой» обнаружились «существенные противоречия».

В начале заседания было заявлено о замене гособвинителя: вместо Олега Пименова сторону обвинения теперь представляет помощник прокурора Ирина Пенькова.

В суде был допрошен бывший акционер ЗАО «Саратовгесстрой» Геннадий Умаров. Он пояснил суду, что в сентябре 2013 года являлся владельцем 25% акций.
Умаров рассказал, что не был в курсе требуемой Сурковым взятки у Шелобанова. Обо всех обстоятельствах ему стало известно лишь со слов самого Шелобанова и других акционеров «Саратовгесстроя». Кроме того, Умаров пояснил, что вышел из состава акционеров в октябре 2013 года, но, возможно, занимает должность коммерческого директора в данной организации.
«Вы сейчас являетесь коммерческим директором ЗАО «Саратовгесстрой»», - уточнила адвокат Суркова.

«Ну, я вышел из состава. Возможно, я и остался на этой должности», - ответил свидетель.

«Вы заявление писали об увольнении?» - продолжала адвокат.

«Нет. Я просто вышел из состава. Но никаких обязанностей я не выполняю», - заверил Умаров.

Гособвинитель Ирина Пенькова заявила суду о существенных противоречиях в показаниях свидетеля, которые он дал на следствии и сейчас в суде. Прокурору суд предоставил возможность огласить показания свидетеля в ходе расследования дела.

«Мне известно, что председатель комитета капстроительства Александр Сурков потребовал у Шелобанова откат за проведение ремонтных работ на набережной. Об этом Шелобанов проинформировал остальных акционеров. Мы решили, что требования Суркова не законны и решили записать их на диктофон. На следующей встрече Шелобанов записал требования Суркова о взятке в размере 10 миллионов рублей на диктофон. Я настаиваю, что Сурков требовал именно взятку у Шелобанова и Панагушина», - говорилось в показаниях бывшего акционера.

Кроме того, прокурор огласила и слова Умарова на следствии по поводу совершенного в отношении него покушения. Согласно протоколу, бизнесмен утверждал, что, несмотря на публикации в СМИ эти «обстоятельства никакого отношения к Суркову» не имеют.

«Вы подтверждаете эти показания?» - спросила прокурор.

«1-2 сентября меня не было в России, я не мог разговаривать с Шелобановым», - объяснил свидетель.

«Вы в показаниях говорите, что вам было об этом известно», - продолжала обвинитель.

«Я же не сказал, что я 2 сентября разговаривал с ним».

«Вы говорите, что вам известно это стало 28 августа».

«Ну, по телефону, может».

На вопрос защитников, откуда и когда именно ему все же стало известно об обстоятельствах произошедшего, Умаров пояснил, что он сам лично с Сурковым не общался. Подробности он узнал от Шелобанова после событий 2 сентября 2013 года (день дачи взятки).

«В показаниях вы утверждаете, что Сурков требовал деньги для себя. Почему вы говорите, что для себя лично?» - уточнила адвокат.

«Ну, а для кого еще?» - ответил свидетель.

«Вы, почему утверждаете, что он для себя лично требовал?», - настаивала защитник.

«Мне это известно со слов акционеров».

«Какие показания вы подтверждаете? Показания, которые дали в ходе расследования или сейчас в суде?»

«Ну, я в курсе только со слов акционеров», - повторился Умаров.