• 
• 
• 
  Слева направо: Лидия Томашевская, Евгений Томашевский, Сергей Щукин
• 
• 

2015 год стал очень удачным для шахматиста Евгения Томашевского. Сразу три громкие победы: на этапе Гран-при в Тбилиси, Чемпионате России и Чемпионате Европы в составе сборной страны - сделали 28-летнего гроссмейстера одним из самых узнаваемых жителей нашего города. В актуальном мировом рейтинг-листе Томашевский занимает 26-ю позицию. «Четвертая власть» решила узнать у Евгения, тяжело ли быть «лицом» Саратова, какая фигура является главной в шахматах и семье и где стоит его яхта.  

«Почему я до сих пор не в Москве»

- Евгений, сегодня вы - один из самых известных спортсменов Саратова в мире, вы - саратовский бренд. Ощущаете себя брендом?

- Спасибо, но это преувеличение.

- Не преувеличение. «Четвертая власть» выбирала человека года по итогам 2015 года, и вы заняли в рейтинге второе место после Олега Табакова. Вы чувствуете, какой груз ответственности на вас лежит?

- Теперь чувствую, большая честь быть в опросе сразу за Табаковым! Приятно, что три большие победы, которые удалось одержать в 2015-м, не остались незамеченными. Ответственность я всегда ощущаю, потому что я всю жизнь в Саратове, я ассоциирую свои успехи с Саратовом, и не очень представляю, где бы еще в России мог жить. Хотя меня многие спрашивают, почему, мол, до сих пор не в Москве.

- Да, у меня заготовлен такой вопрос.

- Меня и жена иногда спрашивает, почему мы до сих пор не в Москве (смеется) (Лидия Томашевская (Томникова), известная саратовская спортсменка, в 2013 году стала чемпионкой мира среди девушек до 18 лет, - ред.). Но для меня есть определённый кайф в том, чтобы выступать от Саратова, конкурировать с представителями столиц. В детстве, кстати, проще относился к возможному переезду, а сейчас задумываюсь об этом более тщательно. Саратов очень много сделал для меня в плане становления личности, тут очень много людей, которых я люблю и ценю.

- Значит, все-таки задумываетесь о переезде?

- Периодически всплывают такие предложения. Я не зарекаюсь от переездов, это было бы глупо.

- Когда вы встречаетесь с людьми в других странах, вы что им рассказываете о Саратове?

- Чаще всего не более, чем «Saratov is the city on the Volga river». Происходит это примерно так. Иностранцы в основном спрашивают: «Вы из Москвы?». Я говорю с гордостью, что из Саратова. Далее следует вопрос, что такое Саратов. Большой город на Волге, который входит в 20-ку крупнейших городов страны, находится недалеко от Москвы, в 800-х километрах. Они говорят: «О, какие расстояния!». В общем, на ахах и охах все заканчивается. Правда, одним из предметов моей гордости был вопрос в интервью голландскому шахматному журналу: «Скажите, в чем секрет саратовской шахматной школы?».

- Надеюсь, вы не открыли его, у нас есть уголовная статья за разглашение гостайны?

- Нет, я им разрекламировал город.

- А что у нас можно рекламировать? Вы видели много городов, есть ли Саратову чем гордиться?

- Опять же раньше мне казалось, что гордиться особенно нечем, сейчас я так не считаю, с удовольствием возвращаюсь в Саратов. У нас есть особая атмосфера, ее не так просто сразу уловить. Во-первых, у нас студенческий город, мало где в стране и в мире так много молодежи. Во-вторых, Волга, которая влияет на восприятие города. Надо ценить то, что мы имеем, у нас далеко не самый худший город в сравнении с любыми другими.

- Что вам в Саратове не нравится?

- Не буду оригиналом, наша главная «достопримечательность» - дороги. Все остальное относится скорее не к Саратову, а к некоторым моментам нашей российской действительности. Не буду их перечислять, это сможет сделать вам любой россиянин: пробки, бюрократия, очереди в бюджетных учреждениях и прочее.

- У вас бывает такое, что вы сталкиваетесь с каким-то безобразием и говорите: «Такое может быть только в Саратове»?

- Бывает иногда, но это больше в сердцах. Допустим, когда мы с Лидой встречались, у нас был такой «челлендж» или практика - мы пытались хотя бы на одном свидании не пройти мимо мусорки, даже мусорного развала. Причем, я выбирал разные маршруты, но не помню, чтобы хоть раз у нас это получилось. Но, конечно, это больше шутка.

- Вы считаете себя успешным состоятельным человеком? У вас есть дом, машина, дача на Волге?

- Я тут недавно узнал, что у меня есть яхта. После победы на чемпионате России в очередной раз всплыл вопрос, почему Томашевскому не дают квартиру. Я уже устал улыбаться в ответ, ну не дают и не дают, я по этому поводу вообще не парюсь. В комментариях к этой новости написали: «Зачем Томашевскому квартира, у него две в Москве и еще яхта». У меня только один вопрос к тому, кто это писал: я ключи от московских квартир потерял и забыл, где стоит моя яхта. Не будете ли вы так добры, напомнить мне, где это все? Да, я достаточно обеспеченный человек, но доходов, сопоставимых со звездами тенниса, у нас нет. Безусловно, уровень жизни лучше чем, у …

- У бюджетников?

- Да, может быть, даже чем у офисных работников и менеджеров невысокого ранга. Но все равно сверхгонораров нет. Есть своя недвижимость, но не более того.

- А машина?

- Я не вожу, мои друзья говорят, что, если я сяду за руль, этот день будет началом конца света. На самом деле, просто нет такой необходимости. Будем надеяться, что это когда-нибудь произойдет и без ущерба для человечества.

Саратов как питательная среда для шахматистов

- Какие свои победы в прошлом году вы считаете наиболее значимыми?

- Все три большие победы получились исключительно важными. Этап Гран-при в Тбилиси - это был сумасшедший прорыв, выиграть турнир с подобным составом, да ещё за тур до конца, я вообще не ожидал, что так могу. Чемпионат России стоит особняком, победа на нем стоит дорогого. И, конечно, чемпионат Европы тоже очень важен, потому что в командном зачете сборная России в последнее время не всегда показывала ожидаемо высокие результаты. Плюс я за сборную чаще играл неудачно, а тут выступил достойно. Но самым главным в спортивном 2015-м было общее ощущение прорыва, что при правильно выстроенной работе я могу бороться на самом высоком уровне и побеждать. Ещё осознал, что мне не хватает стабильности. Я раньше всегда считал, что мне трудно играть с сильнейшими, но это компенсируется стабильностью в выступлениях, а оказалось - в целом, наоборот.

- Чего вам не хватает для стабильности?

- Я думаю, что нужно работать еще больше, чем я привык.

- Недавно вы вернулись с одного из самых старых шахматных соревнований планеты - «78th Tata Steel Chess Tournament» в Голландии. Какие у вас ощущения остались от него?

- Мы коротко называем турнир просто «Вейк», потому что он проводится в специфическом месте - небольшом городе Вейк-ан-Зее на берегу Северного моря, продуваемого всеми ветрами. Ощущения очень смешанные: с одной стороны, это один из самых выдающихся и престижных турниров в шахматном мире, полузакрытый клуб, куда получить приглашение не так-то просто. Я всегда мечтал туда попасть, но сумел это сделать, лишь выиграв номинацию от Ассоциации Шахматных Профессионалов - как раз за счёт того, что в 2015 году показал серию хороших результатов. В Вейке хватает привлекательных аспектов - выдающийся состав участников во главе с чемпионом мира, огромное количество болельщиков (например, мы играли разъездные туры, и на один из них в Утрехте пришло 3 тысячи человек - не на все массовые виды спорта столько народу собирается), традиции, престиж и т.д. С другой стороны, очень специфические условия, множество околоспортивных мероприятий. Если бы не история турнира и нынешний состав участников, возможность встретиться с чемпионом мира, то на таких условиях, которые мне предложили, я бы просто не играл там.

- Вы говорите, что было много болельщиков и околоспортивных мероприятий. Голландские власти научились зарабатывать на шахматах деньги?

- Как я понимаю, организаторы не пытаются заработать на турнире каких-то больших денег - в минусе не остаться, уже хорошо. Но социальный подъем там огромный, открываются шахматные центры, какие-то научно-образовательные программы под это дело выделяются - словом, это, прежде всего, социальная функция. На турах было много детей.

- Можно ли в Саратове организовать что-то подобное?

- Это было бы замечательно, но такой турнир дорого стоит, требуются как минимум шестизначные суммы в валюте. Если вы хотите пригласить чемпиона мира - это уже большие деньги. Люди из топ-10 «за еду» не играют. За счет бюджета это сделать невозможно, более того, за счет бюджета это делать глупо, потому что это нецелевое расходование средств. Нужны спонсоры, там спонсором выступает, как я понимаю, металлургический концерн, который является как бы градообразующим предприятием. Это серьезный профессиональный спорт, а бюджетные деньги лучше на другие цели расходовать. Из бюджета может финансироваться, например, детский спорт, какие-то обязательные турниры типа чемпионата страны.

- Тем не менее, наш регион финансирует профессиональный спорт: и футбол, и хоккей.

- Тут все может упираться в то, что частники у нас не очень охотно дают деньги на профессиональный спорт. Мне трудно судить, но тот же футбол у нас так устроен, что ему нужны колоссальные деньги, которые не окупаются. У нас все это пока невозможно, потому что ситуация в стране сложная, кризис. Однако люди стараются, и мы к этой модели постепенно приходим.

- У наших саратовских шахматистов есть какие-либо спонсоры?

- Из спонсоров никто не поддерживает, но в принципе ситуация сейчас не худшая в плане поддержки, нас и шахматная федерация более-менее поддерживала в этом году, да и министерство спорта после победы на чемпионате России отнеслось к нам достаточно хорошо, было приятно, провели разные мероприятия. Не скажу, что была какая-то большая помощь, но что могли, они сделали.

- То есть, вы знаете нашего министра спорта, общались с ним?

- Да

- А с губернатором Радаевым давно общались?

- Не доводилось, однако тут дело и во мне, точнее, в графике: за последние полгода я был в Саратове максимум половину этого периода, а организация такой встречи требует времени. Хотя разговоры о встрече были.

- А если бы довелось вам встретиться с губернатором, о чем бы вы его попросили. Лично для себя или для саратовских шахмат?

- За себя мне глупо просить, потому что я уже давно существую в «автономном» режиме. В то время, когда мне нужно было становление в шахматах, мне огромную помощь оказал Экономический университет и лично Владимир Александрович Динес (экс-ректор вуза - ред.). Я попросил бы в первую очередь, чтобы те шахматные традиции, которые у нас в последнее время действительно наметились и за счет университета, и за счет городских энтузиастов, сохранились и продолжали развиваться. У нас очень много хороших кадров, есть спортсмены, тренеры, организаторы высочайшего уровня. Если бы можно было сделать какую-то долгосрочную целевую программу по развитию шахмат… Конечно, я прекрасно понимаю, что, если бы это было легко и просто, такая программа уже давно была бы создана. Экономическая ситуация такова, что денег не всегда хватает даже на первоочередные вещи. К шахматам это не относится, при всей моей любви к игре.

- Шахматы - не главное, а что же главное?

- Поскольку у меня в семье все бюджетники, я буду говорить о бюджетной сфере: учителя и работники сферы образования, врачи, армия. Это очевидные вещи. Если с ними все нормально, можно уже и о спорте подумать. Мне кажется, социальное назначение шахмат может быть реализовано в плане воспитания молодежи. Сейчас по всему миру открываются программы «Шахматы в школе», это хорошо помогает. Неоднократно отмечал, что среди успешных бизнесменов, руководителей много шахматистов уровня от второго разряда до кандидатов в мастера. Не случайно бывших чемпионов мира приглашают читать лекции на семинары по принятию решений, не случайно серьезные западные олигархи регулярно встречаются с Магнусом Карлсеном (действующий чемпион мира, - ред.). Благодаря шахматам люди приучаются структурно мыслить, принимать решения, брать ответственность на себя, потому что за доской её не с кем разделить. И каждое решение надо просчитывать на несколько шагов вперед. У нас сегодня дети часто не успевают подумать, когда что-то делают или говорят. А шахматы очень жестко наказывают, если ты не думаешь. Конечно, в образовательном плане речь идёт только об игре до определённого уровня, если же говорить о спорте высших достижений, то это уже ломка психики.

- Это вредно?

- Не могу порекомендовать, профессионально стоит играть только в случае явного наличия любви к игре, желания заниматься и таланта.

- Сегодня в Саратове могут быть потенциальные чемпионы, будущие Томашевские и Погонины?

- Могут, но для этого нужно, чтобы многое «совпало». Есть объективные предпосылки, которые надо стремиться развивать.

Например, для того чтобы появлялись чемпионы, нужно больше шахматистов среднего и выше среднего уровня, я имею в виду мастеров и «просто» сильных гроссмейстеров. А у нас их буквально наперечет, хотя всё равно, может быть, больше чем в других регионах. Нужно, чтобы эта среда взрастилась, прокипела, и такая питательная среда сейчас появляется. Я не буду всех перечислять, но, допустим, Василий Корчмарь у нас разделил третье место в очень сильном главном турнире Moscow Open, может быть, будущий гроссмейстер растет. И в женских шахматах у нас есть таланты - Анастасия Протопопова, например. Много молодых ребят поехали на различные турниры фестиваля Moscow Open под руководством Алексея Илюшина и хорошо там выступили. У нас очень много детей занимаются, и жалко было бы весь этот интерес потерять.

Однако если говорить об игроках уровня нас с Наташей (Погониной, - ред.), то это явление, которое трудно спрогнозировать, может быть, это и прозвучало нескромно. Чтобы такие победы появились, помимо среды, кадров, нужно ещё какое-то стечение обстоятельств.

- Кстати, почему развалилась родная для вас и другого известного шахматиста Дмитрия Андрейкина команда - «Экономист-СГСЭУ»?

- Тут все просто: как у нас часто бывает, все держалось на одном человеке - пока ректором университета был Владимир Александрович Динес, который любит и ценит шахматы, он их поддерживал. Как только он ушел, или его ушли оттуда, не знаю, тут тонкая грань, поддержка прекратилась. Это особенность российского финансирования спорта, когда все держится на одном человеке.

Шахматная семья и бизнес

- Почти два года вы женаты, семейная жизнь похожа на шахматы?

- Жизнь, вообще, похожа на игру в шахматы, точнее, игра в шахматы похожа на жизнь. Как и в шахматах, в семейной жизни королева - самая сильная фигура. С другой стороны, король - неприкасаемый. Ещё и там, и там надо думать.

- Вы играете с супругой в шахматы?

- Мы всегда с ней мало играли.

- То есть, шахматы - это не то, что вас объединяет?

- Нет, абсолютно, у нас есть куча совместных занятий, которые мы предпочтем шахматам. Все, что угодно: веселье, прогулки, квесты, просмотр фильмов, общение с друзьями и т.д. Дело в том, что мы с ней находимся в разных шахматах. Мои шахматы - это прежде всего профессиональный спорт, который требует серьезного отношения и работы. 95% моих шахмат - это рутинная работа, 95% шахмат Лиды - это игра.

- Вы следите за саратовскими новостями?

- Вы меня поймали, местные новости я читаю совсем мало, меня больше беспокоит международная обстановка. В разъездах вижу, что люди стали напряжённее в разных странах. У нас тут рисуют совсем грустные картины, на самом деле это не везде так, но напряжение чувствуется.

- Напряжение по отношению к России?

- В целом. Раньше я на это не обращал внимания. В Европе людям, как правило, наплевать на политику, и мне близка эта позиция. В России вовлечённость людей в политику, по ощущениям, всегда была выше. Но сейчас и в Европе стали больше следить за новостями, всех в той или иной степени беспокоит международная обстановка.

- Сейчас многие спортсмены идут в политику, как вы относитесь к этому?

- С юмором. С одной стороны, сформулированная гражданская позиция вызывает уважение, с другой - они должны понимать, что могут быть успешными спортсменами, но в политике они, как правило, нули, им приходится завоёвывать репутацию заново.

- Вот, например, Гарри Каспаров?

- Каспарова я не могу обсуждать. Как я могу обсуждать человека, на деятельности которого вырос?! Для меня Каспаров - это два разных человека, Каспаров - шахматист, Каспаров - политик. Если Каспарова-политика еще можно как-то обсуждать, то Каспаров-шахматист - это недосягаемая высота, кумир. Мне, честно говоря, не нравится то, что он делает, но кто я такой, чтобы его судить. Вообще, будет смешно, если я начну выдвигать какие-то глубокие политические суждения, но я стараюсь присматриваться. Не исключаю, что когда-нибудь захочется высказать свою позицию.

- И пойти в политику?

- О таких вещах я пока не думаю, я считаю, что сначала надо чему-то научиться, а потом уже говорить. Пока я не чувствую себя достаточно компетентным в этой области. Единственное, мне кажется, что у нас не меньше проблем в общественном сознании, чем в политике. Если бы каждый занимался своим делом, то, может быть, было бы легче.

- Тогда в бизнес?

- Бизнес мне более интересен, чем политика, потому что у меня экономическое образование, диссертация по экономическим темам. Более того, я этим довольно серьезно интересовался и занимался. Все это близко к шахматам - комбинаторика, принятие решений в условиях неопределенности, системный анализ и так далее. В будущем, может быть, в бизнесе себя и найду.

- Кем вы себя там видите?

- Пока нет конкретики, но там мои способности могли бы пригодиться, прежде всего, аналитические. Особенно в ситуациях неопределенности. С другой стороны, для анализа нужно, чтобы было, что анализировать, а у нас экономика полурыночная, как я понимаю. Анализ здесь не так востребован.

- Сейчас вы молоды и ваша шахматная карьера на взлете, а когда вы скажете себе «стоп»?

- Совсем шахматы я, конечно, не брошу, но периодически такие мысли приходят в голову, особенно когда разочаровываешься. После того, как я стал чемпионом России, я вообще был 13-м в мире и близко от десятки, мне казалось, что вот - мечты сбываются, еще чуть-чуть, но следующая серия выступлений была в целом неудачной, и на данный момент по рейтингу я в конце третьего десятка. Да, топ-20, топ-30 - это тоже прекрасно, как и титулы на крупных турнирах, но я скажу себе «стоп», если точно пойму, что не могу подняться выше. На данный момент у меня нет такого ощущения.