Трехликий Павлов

Обвиняемый в организации покушения на Вадима Рогожина выдвинул уже третью версию своего алиби
 
Продолжаются судебные слушания по делу о нападении на главного редактора «Резонанса» и «Четвертой власти» Вадима Рогожина. Защитники обвиняемых Павлова, Широкова и Багдасаряна, кажется, решили вызвать на суд всех, кого только можно: родственников, соседей, оперативников. Кроме того, продолжили придираться к мелким процессуальным нарушениям. Несколько разбавил обстановку скуки гособвинитель Ильин, который представил новый, разоблачающий документ.

Карты, деньги, телевизор
На заседании в понедельник, 30 августа, первым из длинной вереницы свидетелей стороны защиты выступил знакомый Павлова Сергей Назаров. Он стал развивать новую версию адвокатов, что во время нападения на Рогожина подсудимый находился в офисе приятеля на улице Горького. Первоначально заявлялось: Павлов был на Ильинской площади. Но, поскольку проверка показала, что в это время он находился неподалеку от дома Рогожина (зафиксирован звонок с телефона обвиняемого), версию быстро подогнали под обстоятельства.
Итак, Назаров и Павлов часто встречались в офисе дяди другого приятеля, Глебова, на улице Горького. Там они работали (Назаров - менеджер по продажам на энгельсской маслосырбазе, его основной рабочий инструмент - телефон), играли в карты и просто общались. Вот и 5 марта 2009 года этот человек приехал в офис около полудня. Дело в том, что 6 марта у Глебова был день рождения и друзья решили обсудить предстоящее событие. (По странному совпадению, рассказы почти всех свидетелей на заседании были связаны с некими праздничными датами.) Примерно через час после Назарова в офис приехал Павлов. Мужчины играли в карты и обсуждали будущий день рождения. Около 17.30, по словам Назарова, друзья разъехались из офиса – он с Глебовым отправился играть в футбол на стадион, Павлов - по своим делам. Гособвинителя удивило, что Назаров так хорошо запомнил время. При уточняющих вопросах свидетель признался: может, и не смотрел тогда на часы, но «обычно они выезжали в это время». Судья обратился к Павлову:
- Виталий Геннадьевич, вы уехали из офиса все-таки вместе с товарищами или раздельно?
- Я не могу точно сказать, может быть, вместе, может, раздельно.
- Вы раньше давали показания, что находились у Глебова в офисе до 16.40, 16.50, как вы потом уточнили.
- Значит, я раньше уехал.
Произошло небольшое расхождение в цифрах, по сути, озвучена третья версия алиби Павлова. Получается интересная история: свидетели защиты подтвердили все три версии того, где он находился вечером 5 марта. Суду, видимо, остается выбрать ту, которая больше понравится. Или внимательнее присмотреться к версии обвинения. Кроме того, Ильин спросил у Назарова, был ли в офисе Глебова телевизор. Свидетель ответил утвердительно. Ранее, вспоминая тот день, Павлов говорил, что они с приятелями смотрели телевизор, по которому рассказывалось о нападении на журналиста Рогожина. Назаров не смог вспомнить такого эпизода. Кстати, свидетель встречался с Павловым еще как минимум раз после того дня, однако чем они занимались, тоже не вспомнил. Видимо, 5 марта особенно врезалось в его память. Таким образом, нестыковок в показаниях свидетелей защиты становится все больше. Напомним, ранее Павлов утверждал: встречался с Широковым и Багдасаряном только в клубе «Кожаная перчатка», а его сын на допросе рассказал, что видел трех товарищей вне клуба, на остановке.

Тяжелая артиллерия родственников
Затем прошли два свидетеля по делу о нападении на бизнесмена Шестоперова и его супругу Кузнецову. Согласно показаниям, 4 апреля 2008 года Роман Филиппов и Денис Кравченко сидели в баре (каждый год 1 апреля они устраивали подобное мероприятие) и видели подсудимого Дамира Широкова, который примерно до 21.00 был с другом в этом же заведении.
Следом адвокаты вывели целую вереницу родственников: тут и матери Широкова и Багдасаряна, и дядя последнего. Их показания сводились к тому, что 27 сентября 2007 года, когда, по версии следствия, парни покушались на заместителя председателя саратовского Центра защиты прав потребителей Сусликова, подсудимые были в гостях у Багдасарянов. Вот вам третья памятная дата: оказывается, в этот день чета Багдасарянов отмечала годовщину своего знакомства. Дети были все время с ними и могли отлучаться из дома на 20 или 40 минут, только чтобы выгулять собаку. Кроме того, мать Широкова сообщила суду: в милиции некий «москвич» убеждал ее сына дать показания против Павлова.
Под конец заседания сюрприз преподнес гособвинитель Павел Ильин. Он объявил суду, что милиции удалось установить личность свидетеля, из-за показаний которого на фотопортрете появился шрам. Как мы и предполагали, это мать адвоката Багдасаряна гражданка Федякина. Таким образом, подтвердилась версия, что основные засекреченные свидетели ничего не говорили о шраме.
Заседание, которое состоялось 31 августа, было полной противоположностью предыдущему. Никто из свидетелей на суд не явился, и защита занялась придирками. Например, адвокаты предложили признать недействительными все исследования подсудимых на полиграфе на том основании, что заключения о проведении экспертиз неправильно составлены. На 18.00 судьба ходатайства оставалась неизвестной.
На следующее заседание, которое намечено на 2 сентября, защитники Павлова и компании попытаются вызвать оставшихся свидетелей. Посмотрим, удастся ли адвокатам выстроить более-менее внятное алиби для подопечных. А может быть, появится очередная версия этой истории?