Иностранным агентам запретили следить за выборами

В закон о выборах РФ внесены поправки запрещающие наблюдение за голосованием для организаций, которые признаны иностранными агентами

В запрете так называемым «иностранным агентам» наблюдать за выборами в России — поправки об этом были «тихо» внесены в закон о выборах в конце ноября — эксперты, которых опросила «Четвертая власть», увидели очередной этап давления на независимых наблюдателей вообще. Это, уверены они, подготовка к выборам 2016 года, которые будут проходить в условиях роста цен и других разочаровывающих факторов. Специалистов также беспокоит запрет на «наблюдательный туризм» — привязка наблюдателей высокого статуса к определенному избиркому, и законодательные препоны, мешающие журналистам участвовать в выборах.

Юрист, председатель Межрегионального объединения избирателей Андрей Бузин, считает, что эти поправки, по большому счету не будут ущемлять права независимых наблюдателей за выборами, хотя уверен, что их введение симптоматично и выдает нежелание власти проводить честные выборы. Но даже при таких жестких мерах для независимых наблюдателей остается последняя лазейка. Дело в том, что по закону выполнять функции наблюдатели за выборами имеют право журналисты. Сейчас организации, которые специализируются на наблюдении за выборами, такие как «Голос» нашли выход в том, чтобы присутствовать на выборах в статусе журналистов газеты «Гражданский голос». Но и эту лазейку могут закрыть в ближайшее время, считает один из опрошенных экспертов.

«В данном случае речь идет о том, чтобы запретить организациям, которые призваны иностранным агентами, как-либо участвовать в выборах: посылать наблюдателей, финансировать избирательные кампании и так далее. Это входит в компетенции государства. Правда, в большинстве стран, в западноевропейских и в Америке, это не принято: там иностранные граждане в определенных объемах, с ограничениями, имеют право финансировать избирательные кампании», — комментирует наш собеседник.

Андрей Бузин говорит, что в целом такие поправки укладываются в русло происходящего в стране последней пары лет, и они не будут иметь сколько-нибудь существенных последствий. Дело в том, что те организации, которые сами себя признали иностранными агентами — и не собирались участвовать в наблюдении за выборами. Они были созданы для того, чтобы получать гранты, либо являются фиктивными псевдо-общественными организациями, которые признали себя иностранными агентами, чтобы показать пример. Те же организации, которые не признали себя иностранными агентами, но их таковыми считает государство, находятся под таким внимательным присмотром наших финансовых, налоговых и других органов, что они сами понимают, что каким бы то ни было образом в выборах участвовать не будут.

«Я приведу пример «Голоса», с которым я в большей степени связан. Тут ситуация следующая: «Голос», формально, не признан иностранным агентом. Более того, движение «Голос», которое действует сейчас, — это организация неформальная. Она не зарегистрирована. А та организация, которую пытались признать иностранным агентом — она называется «Ассоциация «Голос» — находится в подвешенном состоянии, никак не действует и более того, не финансируется не из зарубежных, не из российских фондов. Представители «Голоса» (и не только его, а из «Сонара» из «Гражданина наблюдателя») для того, чтобы участвовать в выборах, иногда получают направления как сотрудники СМИ. Есть такая газета «Гражданский голос», они получают направление от нее. У нас по закону журналист может быть наблюдателем. Но их иногда не пускают на участки. Это во многом зависит от региональных властей — иногда пускают, иногда нет. Не пускают, естественно, незаконно», — говорит Андрей Бузин.

Наш собеседник считает, что «поправки — пиаровская идея». Что это желание показать, что у нас в стране идет борьба с «тлетворным влиянием Запада», а «изъян выборов в России не в том, что кто-то за ними наблюдает и высказывает иногда отрицательное мнение. Изъяны связаны с самими выборами, а не с наблюдателями».

Политолог Дмитрий Орешкин, рассказал «Четвертой власти» о том, что ситуация с поправками предельно прозрачна — «независимый контроль над выборами пугает фальсификаторов, а поскольку без фальсификаторов победить на выборах не удается, надо устранить независимый контроль».

«Для этого теперь любую независимую организацию можно обвинить в том, что она является иностранным агентом — например «Голос». Как я понимаю, «Голос» находится в сложной юридической ситуации, все время судится, и его трудно обвинить в том, что он является «юридическим лицом, имеющим международную поддержку». Но его все равно можно отстранить от контроля тем или иным путем. Например, запретят журналистам пользоваться правами наблюдателей. В частности «Голос» пользовался таким правом. Я считаю, что эти поправки — вполне рутинная процедура избавления от наблюдателей, которые не зависят от административного ресурса. А власти сейчас важно отсечь все варианты несистемного контроля. И усилить позиции своих «государственно-организованных» наблюдателей на выборах: от общественной палаты, например, или от «Наших», — комментирует Дмитрий Орешкин.

А если независимые наблюдатели дезорганизуются, не будет ли удобнее наблюдать за выборами? Если не будет организации, то и некому будет присвоить статус иностранных агентов.

«Это не будет удобнее. Для того, чтобы наблюдать за выборами, нужна бумага, или ты должен быть представителем кандидата, или какой-то легальной структуры, например СМИ (по закону о СМИ журналист, по существу, обладает теми же правами, что и наблюдатель: присутствовать при подсчете голосов, получать первичную копию протокола, обращаться к членам избиркома с вопросами, вести съемку и документирование). Именно поэтому сейчас вводится ограничение для журналистов — это первое. Второе: члены избирательных комиссий с правом совещательного голоса — это практически те же наблюдатели, только рангом повыше — по новому закону должны быть привязаны к одному участку. То есть имеет место закрепощение этих членов комиссии. Теперь они на пять лет привязаны к одному и тому же участку. Соответственно, руководство избирательной комиссии может, через административные рычаги, оказывать на него давление: на работу ему позвонить, домой к нему прийти. Перекрыта возможность так называемого «наблюдательского туризма». Теперь нельзя человеку с опытом контроля за выборами весной участвовать, скажем, в московских выборах, а осенью в ярославских или красноярских. Что же касается наблюдателей от СМИ, то их лишают возможности наблюдать за выборами, атакуя сами издания — находят, в чем обвинить», — рассказывает политолог.

Дмитрий Орешкин считает, что такими поправками «дискредитируется механизм гражданского участия в выборах, они делаются игрой административного ресурса, а не механизмом взаимодействия власти и общества».

Почему сейчас, когда доверие народа к власти, на фоне патриотического порыва последних месяцев, увеличилось, нужно так закручивать гайки и не доверять обществу в области избирательного права. Ведь у нас есть пример выборов, которые прошли в Москве позапрошлой осенью, которые демонстрировали небывалую открытость и прозрачность?

«Потому, что понимают, что цифры поддержки в значительной степени дутые. Второе: что даже эти цифры через год сдуются. Понятно, что в 2016 году под влиянием роста цен и целого ряда других поводов для разочарования настроение у людей будет совершенно другое. Действительно, в Москве в 2013-м подсчет голосов был «почти идеален». Но не совсем. Независимые наблюдатели могли присутствовать на 63% избирательных участках — это огромная цифра. Это больше половины от почти 3,5 тысяч участков. И официальные, подчеркиваю, цифры, говорили о том, что на этих участках Собянин набирал 49,9% голосов. А на оставшихся 37%, где не было независимых наблюдателей, — 54,5%. То есть там, где есть наблюдение, немного уменьшается поддержка кандидата от власти. Если бы было 100-процентное наблюдение за выборами, то есть риск, что Собянин не победил бы в первом туре. При этом абсолютно понятно, что он победил бы во втором — тут никаких сомнений нет. То есть, мы делаем вывод, что там, где нет наблюдателей, избирательные комиссии каким-то образом работают так, что у кандидата от власти голосов получается больше. А 4% — это большое расхождение. Так вот когда суммировали все результаты, получились 51,4%, с которыми Собянин выиграл выборы в первом туре. Таким образом, практически при небывало честном подсчете голосов на тех участках, на которых не было независимых наблюдателей, военные части, больницы, проголосовали так, «как надо». Поэтому, в Москве тоже было не все так уж однозначно», — подытожил Дмитрий Орешкин.