Иван Брянцев: «Журналистов легче всего обвинить, и они этим пользуются»

Министр – председатель комитета общественных отношений и национальной политики областного правительства Иван Брянцев подал в отставку. Корреспондент «Четвертой власти» в промежутках, когда чиновник собирал вещи в своем уже бывшем кабинете на Московской, 72, встретился с отставником и задал откровенные вопросы.

- Иван Иванович, на Вас кто-то давил при принятии решения об увольнении?

- Никто на меня не давил. Сам написал заявление, губернатор его подписал.

- Кого видите на этом посту?

- Я думаю, что на этом месте будет Елена Каштанова (первый заместитель председателя комитета общественных отношений и национальной политики – прим. автора).

- Есть планы, чем займетесь после увольнения?

- Я еще не определился. Для меня это было тоже определенной неожиданностью.

- Почему?

- Давления, о котором вы упомянули, как такового от конкретных лиц не было. Была определенная информационная кампания против комитета в единичных средствах массовой информации. В частности, в газете «Наша Версия в Саратове», где главным редактором является Роман Чуйченко. Однако поводов, чтобы подать на них в суд не было, но материалы там публиковались недостоверные.

Даже общественные объединения направляли соответствующие письма Роману Юрьевичу, чтобы он свои статьи корректировал. Но редактор не реагировал. Писали жалобы на эту газету и организаторы Дней Севастополя. Мы, в свою очередь, направляли письма в партию «Единая Россия», чтобы там присмотрелись, поговорили с членами партии, которые являются редакторами этой газеты и еще одного информационного источника. Там публиковались материалы, создававшие предпосылки для возникновения конфликтной ситуации в обществе, в уничижительной форме говорилось о представителях общественных объединений. Между тем, реакции на наши два письма никакой не последовало. Кампания информационная продолжилась. Причем в нарастающей последовательности.

Чуть ли не через номер были публикации. Доходило до абсурда. Выхожу я в белом костюме в черной рубашке на первое мая. Из этого делаются выводы о моей политической, религиозной принадлежности. Как вы считаете, в нормальном состоянии человек может писать такие вещи?

В таких условиях, когда не только лично меня затрагивают, но под эту кампанию еще и подтягивают других членов правительства, я счел за благо, дабы снять этот конфликт, если он заключался в моей персоне, написать заявление по собственному желанию. Чтобы тем самым в этой влиятельной и политической организации никого не раздражать.

- Какие политические силы стоят за этой кампанией?

- Люди, которые являются членами «Единой России». Роман Чуйченко. Еще мы направляли письмо в «Агентство городских новостей». Там был единичный материал, на которой среагировали представители татарско-мусульманской общины. Они сделали заявление на совете по взаимодействию с национальными объединениями. В адрес редактора нами было направлено письмо, и материал сняли, хотя письменного ответа так и не последовало.

- Почему Вы попросили редакцию «КоммерсантЪ» дать опровержение?

- Материал, который был отредактирован, и то, что говорил я – две большие разницы. Газета привела мои слова в определенном контексте под определенную ситуацию. Причем, привязала к другой проблеме, о которой мы не писали писем. Единственное, что отметил: если кого-то публикации в газете «Наша Версия в Саратове» так всколыхнули, как раввина Фрумина, его право написать заявление в прокуратуру. А меня поставили, так сказать, через запятую: как будто мы и на эти материалы писали какие-то письма в партию. Причем, «КоммерсантЪ» сделал вывод, что в этом процессе задействована вся «Единая Россия». Но я о партии вообще ничего не говорил. Я говорил об отдельных ее представителях, которые ведут информационную кампанию. Разные везде люди есть. Так что мои слова были газетой «КоммерсантЪ» передернуты.

- Собираетесь разбираться по этому поводу с редакцией в суде?

- Считаю, что закон о СМИ хороший. Он защищает журналистов. И это правильно. Журналистов легче всего обвинить. Правда, порой СМИ этим пользуются. Начинают разыгрывать какие-то политические заказы. Был ли здесь политический заказ, я не знаю.

- С каким чувством уходите с этой должности?

- Пост министра-председателя комитета общественных отношений и национальной политики достаточно тяжелый. И у меня есть моральное удовлетворение – что без реорганизаций и ликвидаций я поставил рекорд долгожительства на данной должности. Предыдущий равнялся году и семи месяцам. Он принадлежал Ивану Кузьмину. Я в кресле министра провел больше двух лет в должности министра. Этот рекорд вряд ли кому удастся повторить.