Василий Уриевский: «Я сканирую людей»

Самый известный саратовский мим два года был в труппе театра кукол «Теремок». Он пишет песни, работает в шоу-группе «Институт хорошего настроения», а друзья прозвали его «гейзером позитива». Но то, что не связано с пантомимой, сам считает приятным хобби. Обо всем понемногу Василий Уриевский поделился с «Резонансом».

- Почему вы покинули труппу «Теремка»? 

- Я каждый раз пытаюсь подготовиться к этому вопросу и каждый раз не знаю, что ответить. Не хочется говорить ничего плохого про «Теремок» - там все хорошо. Но в один момент я понял, что там мне стало скучно, и захотелось чего-то другого. Наверно, это амбиции. После ухода из театра долго я официально считался безработным. А сейчас  тружусь в продюсерском центре Дмитрия Черныха. Вначале у нас был просто один музыкальный коллектив - «Барабанное шоу». Потом номера, которые мы ставили, вышли за рамки этого шоу, намешивалось много других жанров. А затем я начал работать мимом, что вообще не имеет отношения к «Барабанному шоу».

- Как вы стали мимом?

- Знакомство с пантомимой у меня состоялось еще в «Теремке». Там шел спектакль «Айболит против Бармалея», он был поставлен так, что мимы управляют куклами. Тогда я узнал, что такое грим:  как красить лицо в белый цвет. Потом, когда  уже ушел из театра, была большая городская выставка на площади, и меня попросили сделать что-то оригинальное. Кто-то предложил пантомиму. Я согласился. Работа там шла  три дня, по пять часов. Зрителям очень понравились мои выступления, но самое главное, я сам был в восторге. Я даже не уставал за такое время. И тут  понял: о! у меня это получается. Я стал интересоваться, кто такие мимы, откуда они пришли, какими были раньше. Нашел много информации в Интернете, начал шить себе костюмы…

- Имеется ли у вас стилист или кто придумывает ваши костюмы?

- У меня есть штаны и водолазка – их сшил один хорошй человек, который работает на театральном факультете. Если вы туда зайдете, то увидите, что все студенты ходят в таких костюмах. Они очень удобные, и сразу чувствуешь себя спортсменом и танцором, сразу хочется танцевать! А все остальное: белая обувь, носки, перчатки, бабочка, шляпа, трость – это покупалось отдельно и в разных местах. Я долго не мог найти подходящую шляпу, мне ее жена заказала через Интернет, перчатки – офицерские, они куплены в военном магазине. Был в Ульяновске, случайно увидел бабочку - такая белая, хорошая! Сразу купил. Так и укомплектовываюсь. У нас нет специализированных магазинов, таких, как в Москве и Санкт-Петербурге. У нас и грим-то достать практически невозможно!

- Пантомима – уличное искусство. Как саратовцы реагируют на таких артистов?

- Есть несколько законов, которых придерживаются мимы. Во-первых, это черно-белый цвет, вся его одежда состоит из черного и белого, иногда добавляется немного красного. Второй закон – мимы не разговаривают. Но я не всегда придерживаюсь этого правила, могу озвучивать какие-то движения. Это нравится зрителям.

Пантомима – разновидность клоунады. Но клоун более позитивный и поверхностный, а мим - задумчивый, глубокий, у него постоянно какие-то переживания… Я стараюсь соединять эти жанры и брать что-то веселое от клоунады.

Вы совершенно верно заметили, что мим – уличный артист, и отсюда вытекает много сложностей. Бывает, дети могут заплакать, а иногда и взрослые боятся клоунов. Может, он их в детстве напугал… Подходишь к таким и слышишь: «Нет-нет-нет!» Я сразу «сканирую» тех, кто идет по улице: мне уже понятно, к кому можно подходить, а к кому вообще не стоит. Я научился чувствовать, кто улыбнется, а кто пошлет. Но это приходит с опытом. Легче всего «приставать» к девушкам. (Смеется.) С парнями сложнее, у них с чувством юмора не всегда нормально. Но, конечно, все реагируют по-разному. Кто-то тоже начинает изображать мима. Есть у людей и дежурная шутка: «У тебя лицо в чем-то белом!» Каждый раз найдется человек, который это скажет и будет очень доволен, как он пошутил. Когда люди видят мима на ходулях, первое, что приходит им в голову, - изобразить, будто они бьют по этим ходулям. Еще и приговаривают при этом: «А если я вот так сделаю?» У меня, слава Богу, пока ходули не выбивали, но желание, видимо, у многих появляется. Но такая у нас работа… Нужно уметь привлечь внимание публики.

- Как вы думаете, профессия клоуна может снова стать актуальной? Бытует мнение,  что в наше время люди уже отвыкли от мимов и клоунов, они их почему-то перестали интересовать…

- Для меня в этом смысле есть очень высокая планка, до которой хотелось бы дотянуться. Это «Снежное шоу» Вячеслава Полунина. На фестивали, которые он организовывает, съезжаются клоуны со всего мира. Для меня это клоун номер один. Я ездил на шоу в прошлом году, оно проходило в Москве. И  хочу сказать, что только русские артисты делают такие по-настоящему глубокие вещи. Что бы ни говорили про американский юмор, но у американского клоуна  весь номер был построен на том, что он бил себя молотком по голове и все время падал. У француза более изысканный номер, у немца - слишком заумно, у англичанина - очень тонко. И только когда на сцену выходил Полунин, зал плакал от смеха! Театр, в котором проходило шоу, размером примерно с наш театр оперы и балета, и он был битком. Гала-концерт длился более трех часов без антракта, и никто не вышел в туалет или покурить, и притом все смеялись…

Может быть, это стало нужно чуть меньшему количеству людей, чем когда-то. Но такие люди есть, и в каждом городе их достаточно, чтобы наполнить театральный зал. Если еще билет будет стоить не тысячу рублей... И к тому же это искусство не для широких масс, хоть и уличное.

- Вы закончили консерваторию. Как преподаватели относятся к вашему нынешнему занятию? 

- Я редко вижу своих педагогов, практически не поддерживаю с ними связь. Хотя совсем недавно был на экзамене у первого курса по актерскому мастерству. Всех увидел, поздоровались. С мастером, Татьяной Петровной Кондратьевой, которая вела мой курс на кукольном отделении, поддерживаем отношения, поскольку вместе работали в театре. В «Теремке» работают мои друзья, и я к ним захожу. Они знают, чем я занимаюсь, и они никогда мне не говорили: «Брось ты эту ерунду!» Хотя я и не советуюсь. Может быть, и зря… 

- Мимы используют в своих выступлениях не только талант подражателей, но и элементы акробатики, хореографии и цирковой клоунады. Кто учил вас трюкам, движениям, как накладывать грим? 

- Основные движения, трюки и приемы мне показал Игорь Матвеев. Он преподавал в Саратовском театре пластической драмы. Сейчас этого театра уже не существует, а Матвеев работает в «Теремке» звукорежиссером. У него огромный опыт по пластике. Но это было в самом начале моего пути, когда мы еще ставили спектакль в «Теремке». Современная пантомима сильно соединена с клоунадой, и сегодняшний мим зачастую не владеет пластикой. Я тоже пока не очень хорошо умею, но тренируюсь. Хотя я видел много пластических номеров, которые не несли в себе вообще никакого смысла.

А как одеваться и гримироваться, уже учился сам. У нас и не учат нигде гриму. На театральном факультете такого урока нет. Когда я работал в театре, а театр-то детский, нужны были клоуны, и нам просто сказали: вот вам грим – гримируйтесь. И мы как-то импровизировали. Сейчас, конечно, проще: есть Интернет. Но одно дело нагримироваться, а другое – снять косметику. Обычно грим накладывают на вазелин. Это делается, чтобы легче снять грим. Я как-то попробовал наложить краску на детский крем – это был ужас. Не мог ее снять день! Ходил, как труп, белый-белый.

Вот так, методом проб и ошибок, всему научился.

- Говорят, люди, которые постоянно дарят радость окружающим, в жизни грустные и неулыбчивые...  Это так?

- Да! Я вообще зануда. Многие друзья это подтвердят. Те, кто видят меня на сцене, называют меня потом «гейзер позитива». Но встретят на следующий день на улице и спрашивают:  «Что случилось? Чего такой грустный?» Приходится доказывать, что все у меня нормально. Люди, наверно, думают про мою жену: вот ей не скучно дома, он ее веселит! Ни фига! Я прихожу домой, сажусь за компьютер, ложусь спать или беру гитару.

- Что за песни пишете?

- Авторские. Мне это нравится. Раньше я даже ездил на Грушинский фестиваль, чтобы доказать всем, как классно пою, чтобы пройти конкурс и выступить на главной сцене. Но у меня не получалось. Я даже перестал туда из-за этого ездить. Но потом махнул с друзьями на Грушу просто отдыхать, покупаться и позагорать. И как раз тогда мои саратовские друзья проводили фестиваль «Время колокольчиков» и открыли сцену на Груше, договорившись с оргкомитетом. Они предложили мне спеть, и у меня все получилось! Собралось огромное количество народу, попросили выступить еще.

А так я очень редко прикладываю усилия, чтобы организовать в Саратове свои концерты, обычно кто-нибудь приглашает. Звонят и говорят: приди спой. Я думаю: да, что-то я давно не пел. Прихожу и пою. Сам ничего не делаю, чтобы себя продвинуть, диски свои не предлагаю продюсерам. Это просто хобби, которое иногда находит отклик, и мне тоже от этого приятно.

- Откуда вы черпаете вдохновение?

- Из личной жизни. Когда появляются какие-то проблемы и сложности, когда глубокие переживания. В такие моменты очень активно просыпается желание творить - и все получается. А когда в жизни все нормально, и писать особо не о чем. У меня редко получается писать с нуля. Я не могу сочинить песню о войне, потому что я на ней не был. Могу написать только о том, что пережил или чему был свидетелем.

- Что нужно сделать в нашем городе, чтобы здесь появились свои Полунины и Никулины?

- У нас в Саратове не преподают ни клоунаду, ни пантомиму, ни пластику. Да, есть хореографическое отделение, учат современному танцу. Есть даже отделение музыкальной комедии, учат кукольников и драматических актеров. А клоунады нет! Хотя однажды на театральном факультете один курс на экзамене сдавали клоунаду, то есть целый семестр потратили на подготовку. Но студенты просто взяли «Снежное шоу» Полунина и показали оттуда какие-то фрагменты. Они не придумали ничего своего, а клоун должен, в первую очередь, уметь придумывать сам. Повторить за кем-то - очень легко. Но, к примеру, Никулин сам придумывал свои номера. У обычных артистов есть режиссер, сначала думает он, а потом актер. У клоунов все по-другому. По-моему, причина того, что в Саратове не развивается направление клоунады, кроется в этом. А кто виноват, что нет такого отделения, не знаю. Ни зрители и не артисты - это точно. Может быть, не открывают такое отделение, потому что некому будет преподавать…