Владислав Малышев: «У меня душа так лежит»

Владислав Малышев — молодой преуспевающий предприниматель и начинающий общественный деятель. Он возглавляет группу компаний «Волжская нефть» и «Саратовскую региональную федерацию дзюдо».  
Владислав представляет собой новое поколение молодых людей, которые создали себя и сделали свой бизнес с нуля, не обладая криминальным прошлым и связями во властных кругах. Со временем таких, возможно, назовут «десятниками» по времени, когда произошел всплеск их пассионарной активности. «Четвертая власть» полагает, что ее читателям будет интересно познакомиться с этим незаурядным человеком.   

- Владислав Владимирович, с недавних пор вы стали более заметны в бизнес-сообществе. Но пока о вас мало знают. Не могли бы вы рассказать о себе и своей деятельности?
- Я - потомственный нефтяник. Мой дед, Анатолий Викторович Малышев, был 20 лет главным геологом «Саратовнефтегаза». Он был известным нефтяником в СССР. Я пошел по его стопам, учился на геологическом факультете СГУ. Закончил его за три года экстерном с красным дипломом и поступил в аспирантуру. За год написал и защитил диссертацию. И стал самым молодым кандидатом наук за всю историю нефтяной промышленности страны. Аяцков тогда дал мне знак «Надежда губернии». Я ездил защищаться в Москву  в институт геологии и разработки горючих ископаемых. У меня на защите был сильный научный совет, трое членов из которого входили в Высшую аттестационную комиссию России. А пройти там аттестацию в таком возрасте не так-то просто. ВАК прислушивается только к рекомендациям институтов, имеющих непререкаемый авторитет. Я поехал специально в этот институт, чтобы показать, что кандидатская действительно написана мною, чтобы потом не было недомолвок. Я тогда и спал не больше четырех часов в сутки. Поставил  себе цель выбиться самому. Я из финансово небогатой семьи, и у меня была одна возможность - получить приличное образование. Я сопоставлял быстроту и качество получения образования с тем, что мне жизненно необходимо было рано начать зарабатывать на жизнь. Это было для меня «главным двигателем прогресса», а вовсе не то, что я чувствовал себя таким умным. На этот момент у меня было желание заниматься научной и преподавательской деятельностью. Но от этой стези пришлось быстро отказаться: я в 18 лет женился, и мне нужно было содержать семью. Поэтому я пошел в производство, и этот выбор оказался правильным. Работать начал еще с 18 лет на летных каникулах. Начинал с помощника бурильщика, потом, получив диплом, стал геологом, начальником участка, ведущим геологом в «Саратовнефтегеофизике». Таким образом, прошел весь путь от чернорабочего. Потом стал главным геологом в лукойловской структуре «Российский нефтяной экспорт». Ее руководитель пригласил меня после защиты диссертации к себе в Москву вице-президентом. Предлагал пять тысяч долларов в месяц, в 2000 году это были огромные деньги. Я отказался. После этого поступило предложение стать главным геологом в саратовском «ЛУКойле». Но я отказался и от этого и ушел на 200 долларов в «Саратовнефтегеофизику». Потому что посчитал, что у меня тогда не было достаточно опыта, а имея в багаже только теорию, можно было шею сломать и потерять уважение и авторитет. Об этом решении не жалею. Здесь большую роль сыграл мой дед, который советовал: не рвись сейчас, иначе это может всю карьеру испортить; ты должен сам все стадии пройти, чтобы, общаясь с другими специалистами, мог быть на уровне.
Ну а становление меня как руководителя произошло, когда я стал руководителем компании «Богородскнефть». При мне компания стала второй по величине добываемой нефти после «Саратовнефтегаза» и первой из новых.  Мне было тогда 24 года. В 2006 году я создал две своих компании, которые сегодня составляют основу холдинга «Волжская нефть». Одна - добывающая нефть на собственном месторождении, вторая занимается сервисным обслуживанием – капитальным ремонтом скважин, бурением, проектными и строительно-монтажными работами в отрасли. Работаем с «Газпромом», в ближнем зарубежье. Сервисное обслуживание очень перспективное направление  в нефтянке.
Это главное направление моей деятельности, другой бизнес – вложение денег в различные проекты - носит второстепенное значение.  
- Как вам удается заниматься еще и научной деятельностью, работать доцентом СГУ? К чему это?
- У меня подписан договор с ректором СГУ о совместной деятельности на геофаке. С 1 сентября создана новая кафедра, и я являюсь ее заведующим. Кафедра носит производственный уклон. Мы предоставляем студентам практику. Эта работа, естественно, не для денег. Скорее хобби. Я читаю одну лекцию в неделю. На самом деле это не так сложно.

- Мало бизнеса, теперь еще решили заняться общественной работой. Почему – федерация дзюдо?
- Общественной работой я занимаюсь с 2003 года, когда я стал председателем правления федерации кикбоксинга ПФО. Я сам спортсмен и занимаюсь спортом с семи лет. Сперва большим теннисом, потом боксом. Увлекался бодибилдингом, здесь у меня были неплохие результаты, но из-за учебы в университете от него пришлось отказаться.  Я и сейчас стараюсь два-три раза в неделю быть в боксерском зале.
Полтора года назад депутат гордумы Олег Комаров пригласил меня войти в политсовет ленинской организации «Единой России». Я там занимаюсь социальной политикой, спортом и межнациональными отношениями. И мне этой работой заниматься интересно.
- Почему вдруг потянуло на дзюдо?
- Мои друзья просили меня помочь федерации и возглавить ее. Я давно знаю тренера Кошелева и с большим уважением отношусь к нему. И я не мог отказать в помощи в такой непростой ситуации, вызванной конфликтом двух федераций. Ведь кроме личной выгоды есть и человеческие понятия - например, борьба за справедливость. И я начал помогать и абсолютно не жалею. И за дивидендами не стремлюсь. Может быть, кто-то это считает глупостью, но я потратил уже достаточно много времени, сил и средств, чтобы спорт развивался, чтобы дети занимались, а уважаемых тренеров не обижали.
- Если есть общественная работа, стало быть, вскоре появится и политическая?
- Вполне возможно… Я думаю, как себя реализовать в этой сфере. А пока больше занимаюсь благотворительностью. Например, сейчас в Елшанке мы совместно с епархией создаем православно-патриотический кружок. Там мы сделали бесплатную секцию рукопашного боя для школьников. Тем более что в Елшанке со спортом плохо обстоят дела, там нет ни одного спортивного сооружения. Сейчас Володин деньги выделил, и на базе 89-й школы достраивается ФОК - с бассейном и залом для борьбы. 20 декабря он вроде бы должен быть введен в эксплуатацию. Тогда наша секция переместиться туда.
Поэтому если я захочу работать в законодательном органе, пойду по одномандатному округу. Для меня важно, чтобы не стыдно было общаться с людьми и смотреть кому-то в глаза. Чтобы я засыпал, чувствуя себя человеком, и просыпался с тем же чувством. Мне это доставляет гораздо больше удовольствия, нежели просто получить место в списке.
Я люблю здоровую конкуренцию. В нефтяном бизнесе,  при имеющемся лоббизме при получении каких-то заказов, становится все сложнее решать вопросы, используя только личные связи. Сейчас в нефтянке становится не возможно выиграть конкурс, а потом найти субподрядчика, который за тебя работал, а самому снимать навар. Ты должен представлять собой серьезную структуру с набором техники, опытных специалистов, отзывов о работе. И когда ты себя приучаешь работать в открытой честной конкурентной борьбе, становится легче действовать и в других направлениях. Рано или поздно это придет в норму повсеместно. Хотя наша страна в этом плане специфическая.
Мне нравится общаться с людьми. И здесь я опять же исхожу из обретения нового опыта, который я получу, идя по одномандатному округу, и которого не будет, если идти по списку.
Я вот сейчас езжу по Елшанке в рамках работы в политсовете, чем-то кому-то помогаю, люди начинают узнавать меня и подходить с просьбами. Я им говорю: «Почему вы обращаетесь ко мне?». А они отвечают: «Ну, ты же наш депутат». Но мне не жалко помочь, хотя я еще не знаю, буду я избираться или нет. Поэтому я не боюсь проиграть - то, что я делаю сейчас, делаю не под выборы. А потому что у меня душа так лежит. И я отдаю эти деньги не какому-то чиновнику в карман, а людям, на решение их конкретных проблем, и контролирую, что они точно решаются. Поэтому я ничего не теряю. Легко, когда ничего не теряешь.

- Сотрудничество с «ЕР» - это необходимость или что-то иное?
- Мой приход в партию связан с моими дружескими отношениями с Олегом Комаровым. Я помогал ему организовывать боксерские соревнования. Нас давно связывают очень хорошие отношения. И он предложил мне: «Давай, ты активный человек, и это будет плюс для людей». Вот так я оказался в политсовете.
- А зачем вам все это нужно? Защитить бизнес или хочется власти?
- Наверное, это желание попробовать себя в чем-то другом. Я, конечно, не бессребреник. У меня есть амбиции, в хорошем смысле этого слова, которые я хотел бы реализовать в политике.
- Общественная и политическая деятельность – это всегда конфликты, скандалы, безжалостная борьба? К чему вам все это?
- Борьба идет и в бизнесе. И порой не менее жестокая. Но я не хочу быть профессиональным политиком. Я производственник и хочу заниматься своим делом. Но на уровне законотворческого органа я, наверное, мог бы себя попробовать. Это скорее дополнение к основной работе.
Ситуация у нас в области плачевная - начиная с «Водоканала» и дорог и заканчивая спортом. Все это надо менять. Та же соседняя Пенза очень сильно в лучшую сторону отличается от нас в инфраструктуре, социальной сфере. Я был там и очень удивился, узнав, что в Пензе построен открытый круглогодичный бассейн на базе школы олимпийского резерва. Но доступ к нему свободный для всех. Там пожилые люди и родители с детишками купаются. Вот, наверное, к чему нам надо стремиться. У нас в Саратове куда ни ткни – везде проблемы. По «Водоканалу» - это проблема, по обслуживанию домов управляющими компаниями — проблема. Трудно найти отсутствие проблемы. В той же в журналистике - и там одни проблемы - скандалы, дрязги.  
- Можно сказать, что ваша активность выражает подъем нового поколения бизнес-элиты Саратова?
- Я бы хотел на это надеяться. Но об этом судить не мне. Хотя я не отношу себя к бизнес-элите. Вот в «Единой России» есть лозунг «Верьте только делам». Суть правильная. Я стараюсь, чтобы мои дела были хорошими. А судят о них пусть другие. Все партии декларируют очень красивые лозунги. Другое дело - что делается по ним, кроме прокламации.
- Можно ли вообще говорить о бизнес-сообществе, есть ли это сообщество, и выражает ли оно что-нибудь?
- На сегодняшний день я не вижу бизнес-сообщества в Саратове. Есть отдельные люди, занимающиеся бизнесом. Но мне об этом трудно судить, поскольку мой бизнес не привязан к городу или области, он межрегиональный. Я не завязан на местную власть. Мне не нужен клочок земли, чтобы что-то построить. Мне в этом плане легче.
В бизнесе есть очень достойные люди, есть очень недостойные, но нет сообщества. Вот сейчас организуется «Единый союз предпринимателей и фермеров», в который я вошел учредителем. Я хотел бы в нем поучаствовать, чтобы он не был никому ненужной общественной организацией, без четких целей, каких много. А если получится создать на уровне области нечто похожее на Союз промышленников и предпринимателей России, который умело лоббирует интересы бизнеса, - будет здорово. Тогда эта организация объединила бы бизнес, двигала бы его идеи, помогала решать общие проблемы. Она бы могла объединить бизнес для продвижения каких-то проектов, которые лучше делать сообща. И от этого выиграл бы регион. Вот тогда можно будет говорить о бизнес-сообществе. А сейчас его попросту нет.
- То есть каждый сам по себе и исходит из своекорыстных интересов?
-  В большинстве случаев - да.
- Может ли сегодня бизнес повлиять на государственную стратегию, политику, или только государство и партия власти  может диктовать свои условия?
- Это должны быть взаимовлияющие и взаимопроникающие вещи. Если власть будет давить бизнес, мы окажемся в СССР, а это никому не нужно. Если же бизнес будет определять политику, мы окажемся в ситуации 90-х годов. Что тоже неправильно. А когда есть баланс, власть прислушивается к интересам бизнесменов. Власть тоже ведь состоит из людей, наделенных определенными полномочиями. И когда они начинают давить своего оппонента в бизнесе, то душат не только его, а всех людей, которые работают у него. Поэтому нужен диалог. И я вижу, что государство понимает это и становится более адекватным к бизнесу. Вот, к примеру, сейчас проходит принятие законопроекта о послаблениях в налоговой системе. Это нормальный подход. И чем дальше государство будет двигаться в этом направлении, тем лучше оно будет развиваться.

- Использует ли власть бизнес как дойную корову?
- У меня есть друг бизнесмен. Он пытался зайти со своим инвестиционным проектом в Саратовскую область, но вскоре передумал. И поехал в Пензу. Там, как только он объяснил, чем намерен заниматься, его пригласил на аудиенцию губернатор Бочкарев и спросил: сколько вложений вы собираетесь делать? – столько то, - сколько рабочих мест собираетесь открыть? — столько-то. При нем губернатор вызвал земельный комитет, всех чиновников, при нем дал поручения сделать быстро все согласования. И бизнес у него идет. Вот два параметра и два сравнения. Как здесь сказать: использует ли власть бизнес как дойную корову?
Бизнес не должен позволять делать из себя дойную корову. Тот, кто это позволяет, из того и делают. А кто готов жестко отстаивать свою позицию, из того не делают. Или ломают…
- Есть ли у вас авторитеты в обществе, политике, бизнесе?
- Наверное, для меня таким авторитетом является патриарх. Человек сочетающий в себе очень большую духовность, ораторский талант проповедника, это очень сильная личность и сильный политик.
- Насколько вы глубоко верующий человек?
- Я человек верующий, но, как всякий занятой человек, не без греха, в том смысле, что не всегда соблюдаю все обряды и посты, не являюсь воцерквленным прихожанином.
- Как сказал недавно владыка Лонгин, человек всю жизнь идет к Богу.
- Так оно и происходит на самом деле. У некоторых путь к вере происходит быстрее, у других тяжелее. Но каждый человек в этом направлении двигается. Потому что хочет стать лучше, делать что-то лучше. Только цели люди ставят себе разные. Кто-то хочет стать духовнее, а кто-то стремится заработать еще больше денег или подняться по карьерной лестнице.
- Помогая церкви, некоторые преследуют утилитарные цели. Например, Юрий Аксененко активно помогал церкви, что воспринималось как попытка грехи отмолить, потому что его деятельность особой духовностью не отличалась. Знаю, вы не скупитесь помогать церкви. Чем это вызвано?
- Моим духовным состоянием. Я признаю, не читал много библейской литературы, но, обладая общими познаниями в религиозной сфере, я понимаю, что нельзя отмолить грехи за счет финансовых вложений. Господу не нужны деньги. Господу нужно то, что мы делаем в своей душе. Ему нужно искреннее раскаяние и не совершение элементарных грехов. Есть в Евангелии притча о бедной женщине, которая стыдливо опустила в кружку храма два медяка. Иисус поясняет ученикам: она дала больше всех остальных богачей, ибо они отдают излишки своих богатств, а она отдала последнее. Вот исходя из этой философии я и стараюсь жить.